| 19 марта 2024 г. — 12:21 PT
На данный момент очевидно, что у США есть проблема с вторжениями дронов — и довольно крупная. Однако до сих пор никто не знает, кто управляет аппаратами, и что власти собираются делать для их контроля.
Растущая частота вторжений неустановленных дронов по всей территории США была проиллюстрирована в этом месяце парой событий, связанных с сотнями незаметных аппаратов. Одно из них — сообщение The War Zone о том, что оно назвало «волнами загадочных вторжений дронов, которые происходили в течение декабря» в районе воздушного пространства авиабазы Лэнгли в Вирджинии. Эти повторяющиеся наблюдения вызвали развертывание истребителей, исследовательских самолетов и других мощных воздушных средств для поиска и сбора информации, которая позволила бы властям идентифицировать БПЛА и их операторов — безрезультатно.
Другим отражением растущего числа вторгающихся дронов стали слова генерала ВВС Грегори М. Гийотта, нового начальника Северного командования США и Североамериканского командования воздушно-космической обороны, которое отвечает за обеспечение безопасности в воздушном пространстве полушария. Выступая на слушаниях в Конгрессе, Гийотт рассказал о проблеме, с которой он немедленно столкнулся: незаконная эксплуатация БПЛА над южной границей страны.
«Я не знаю точного числа — я думаю, никто не знает — но оно исчисляется тысячами», — сказал Гийотт в ответ на вопросы, направленные на количественную оценку текущих незаконных полетов дронов между США и Мексикой. «Я бы сказал… (у нас), вероятно, более 1000 в месяц.
«Вскоре после вступления в должность и начала моей 90-дневной оценки я понял, что проблема большого увеличения количества вторжений БПЛА была чем-то, что, вероятно, определит и изменит направление моего первого года службы из-за этого острого числа», — заявил Гийотт.
Он не будет единственным в этом.
Как всегда, власти — будь то регулирующие органы, правоохранительные органы, правительство, военные или родители — изо всех сил пытаются наверстать упущенное в области технологий, инноваций и приложений, которые движутся еще быстрее. Это совершенно ясно в случае с дронами, будь то предотвращение незаконной деятельности вокруг игр Национальной футбольной лиги, аэропортов, критически важных объектов инфраструктуры и даже военных воздушных пространств. Менее очевидно, как власти быстро и эффективно отреагируют, чтобы преодолеть присущие этим полетам угрозы.
Но помимо сопутствующих рисков, также раздражает растущее число полетов дронов в запрещенных воздушных пространствах США, а также то, насколько безразличны загадочные операторы к тому, что их поймают. Это было очевидно из дерзких вторжений в запрещенные зоны вокруг Лэнгли, зон ВВС США в Аризоне или других военных и правительственных объектов. Крупные, вооруженные корабли ВМС даже были облетены роями дронов с безнаказанностью.
Реакция официальных лиц Лэнгли на запросы The War Zone о полетах свидетельствовала о небрежности операторов дронов и их очевидном чувстве безнаказанности или неуязвимости при поимке.
«Установка впервые зафиксировала активность БПЛА [беспилотных летательных аппаратов] вечером 6 декабря [2023 года] и зафиксировала многочисленные вторжения в течение месяца», — говорится в ответе ВВС США. «Количество БПЛА колебалось, и они различались по размеру/конфигурации. Ни одно из вторжений не продемонстрировало враждебных намерений, но любой летательный аппарат в нашем ограниченном воздушном пространстве может представлять угрозу безопасности полетов. FAA было уведомлено о вторжениях БПЛА».
Шпионы? Китайские дроны? Заговорщики? Беззаботные пилоты-любители? Технически подкованные гики БПЛА, стремящиеся задеть ВВС США своими вторжениями?
На данный момент никто не может сказать. Но ясно одно: власти далеко не готовы реагировать на эти вторжения, не говоря уже о борьбе с ними. И из-за этого количество, дерзость и присущие этим полетам риски, несомненно, будут расти до тех пор, пока не будут предприняты серьезные усилия по развертыванию передовых технологий противодействия дронам в качестве стандартных средств для всех критически важных общественных, корпоративных, государственных и военных объектов.
Изображение: Peter Muscutt/Unsplash